День Астарты - Страница 124

124

— Как так? — выдавил из себя Бланко.

— А вот так… — Лейтенант Кабреро извлек из бокового кармана комбинезона три листа бумаги. Обычный наблюдатель мог бы поклясться, что это листы, полученные от Ким Хвена, но, это были совершенно другие бумаги, изготовленные полчаса назад.

— Прочтите акты о передачи, напишите внизу «ознакомлен», дата, и подпись. Вот фломастер. У меня он только один, так что расписываться будете по очереди.

— Это что? — прошептал Симон, у которого внезапно сел голос.

Каждая бумага выглядела факсимильной копией официального акта-запроса о выдаче особо опасного террориста. Сверху — эмблема Дак-Конг (вертикально поставленный меч на фоне щита, и на переднем плане — пятиконечная звезда с серпом и молотом). В середине — фото в фас и в профиль. Внизу — полдюжины подписей, удостоверяющих разные согласования и разрешения. Документ был составлен на довольно плохом испанском, но смысл читался легко. Каждый из троих пиратов (фото см. выше, имя-фамилия не установлены) запрашивался вьетнамской разведкой в связи с его участием в организованной криминально-террористической деятельности «Новой Армии Красных кхмеров».

— Я ни хрена это не подпишу! — заявил Бланко.

— Точно! — согласился с ним Марио, — Засунь эту бумажку себе в жопу, понял?

Лейтенант равнодушно пожал плечами.

— Не хотите — не надо. Я напишу: «от подписи отказались».

— Слушай, амиго, тут какая-то ошибка! — заявил Симон, — Ну, ты сам посмотри. Какие мы, на хрен, кхмеры, тем более — красные?

— А, фиг вас знает, — Тино снова пожал плечами, — Может, вы с этими красными кхмерами пересекались в Никарагуа, на Галапагосах, или еще где-нибудь.

— Сука! Блядь! — застонал Марио и начал биться головой о столб. До него вдруг дошло, что они, действительно, пересекались с камбоджийскими отморозками, когда те приезжали с Тортуги на Санта-Фе за данью в декабре и в январе.

Бланко и Симон с трудом урезонили парня, повиснув у него на плечах. Тино закурил сигарету и сочувственно вздохнул.

— Парни, мой вам совет: не молчите. Болтайте что угодно, лишь бы складно и близко к теме. Пока вы так болтаете, они вас не будут сильно пытать. Ну, там, вырвут ногти, и только. Но если замолчите, то начнут выдавливать глаза, или засунут вас головой в клетку с голодной крысой, или…

— Ты бога побойся, говорить такие вещи! — перебил Бланко.

— Я-то тут причем? — удивился Тино, — Если бы это от меня зависело, я бы вас поставил к стенке, и все. Даже попа бы вам нашел, если для вас это важно.

— Вот! — вмешался Симон, — Ты нормальный парень. Как ты можешь нас отдать этим иродам? Разве это по-людски?

— Да, я понимаю… Но и вы поймите, парни: у меня приказ.

Симон бросил короткий опасливый взгляд на Цао Цао и Ким Хвена, которые обстоятельно кушали, и вовсе не выглядели свирепыми. Такие обыкновенные индокитайские парни… Как ни странно, именно эта непохожесть на палачей и вызывала ужас. Они, наверное, не хотят никого пытать, но у них приказ, и они обстоятельно его выполнят — от «A» до «Z», от ногтей до голодной крысы…

— Эй, амиго, — зашептал Симон, обращаясь к Тино, — Ты на кого работаешь?

— По ходу, на бразильцев, — ответил лейтенант.

Это была самая простая и понятная легенда. Бразильские речные эскадры уже пересекли границу в верховьях Амазонки, и стремительно двигались по рекам Укаяли и Пурус, отрезая восток Перу от центрального региона. Корабли ВМФ Бразилии без боя заняли тихоокеанский порт Ика-Писко. К югу, в портах Ило и Молендо, высадилась чилийская морская пехота. Куско оказался зажат в клещи чилийским мотострелковым корпусом, наступающим с юго-востока по шоссе, и бразильским воздушно-десантным полком, высадившимся севернее города. ПВО Перу здесь была дезорганизована внезапным ракетным ударом из кемпинга «Амазоника», и в воздухе восточнее Лимы безраздельно хозяйничала бразильская авиация. Для Симона эта ситуация не являлась тайной. В лагере на приличную громкость работал канал NBR-news, каждые четверть часа передававший «Сводки о ходе панамериканской контртеррористической операции».

Надо сказать, что Симон вообще был неглупым парнем, а перед лицом угрозы оказаться во вьетнамской камере пыток, его разум обострился чрезвычайно.

— Слушай, амиго, а ведь твоим бразильским боссам мы тоже интересны. Мы до хрена всего знаем! И про красных кхмеров, и про коммунистов из перуанской «Sendero Luminoso» и про этих кокаиновых донов, которых вы шлепнули. Мы расскажем, как засылали долю копам, чтобы те не видели, как фартовый хабар разгружается в Ика. А ты думал, что тут задаром все было шито-крыто? Твоим боссам это будет очень в тему. Они много кого смогут взять за жопу!

— Ты в каком чине ходишь, амиго? — подыграл Марио.

— Лейтенант, — абсолютно честно ответил Кабреро.

— Вот! — включился Бланко, — А сделаешь такой подарок своим боссам, сразу станешь капитаном, и грех на душу не возьмешь. Двойная выгода!

— А хули вы до этого битый час молчали, как тунцы в салате? — спросил Тино, изображая, что в нем борются два главных солдафонских желания: ничего не делать, и выслужиться перед начальством.

— А мы думали, может, и так выкрутимся, — честно признался Симон.

Через час. Территория кемпинга.

Синти Гамбоа подкатила на квадроцикле к бунгало № 8, лихо развернулась почти на месте, затормозила, сложила ладони рупором и заорала:

— Эй-эй! Пресса! Есть два забойных шоу! Горячие боливийские мальчишки и горные галапагосские пираты!

— О! Черт! Черт! — воскликнула Хелги и выскочила на балкон, держа чашечку кофе в одной руке и гамбургер в другой, — Куда надо ехать и как быстро?

124