День Астарты - Страница 192

192

— Международные отношения, — сказал олдермен, — устроены так, что вес в них имеет только та страна, которая владеет военной силой. Не мы это придумали…

— Какие проблемы, фрекен…? — произнес хрипловатый голос почти над ухом Хелги.

— О, черт! — выдохнула она.

Около нее, улыбаясь, стояли оба парня, на которых она обратила внимание. Один в гражданском (джинсы и свитер) был совсем юный европеец, лет 15. Второй, в форме мичмана ВМФ Гренландии, атлетически сложенный африканец лет 20.

— Никаких проблем, парни, — ответил Скалди, — Моя подруга интересуется нашими кораблями, и прочла твою нашивку, мичман.

— Меня зовут Хелги Сонстром, я журналист из Нидерландов, — добавила она, — и мне интересно: против кого Гренландия собирается воевать на море?

— Падайте сюда, ребята, — добавил Орквард, — Я поставлю вам выпивку.

— Не хулигань, Гисли, — строго сказал Хеймдал, — парни при исполнении.

— Я при исполнении, да, — уточнил африканец, — меня зовут Намангоканера-Ке, но для друзей просто Манго. А это Отто Хаземан из Германии, я его сопровождаю.

— …Чтобы меня не съел белый медведь или морж, — улыбнувшись, добавил европеец.

— Моржи не едят людей, — сообщила ему Норэна.

— Правда? Ну, клево! Манго, если увидишь моржа, не стреляй в него, ладно?

Норэна кивнула в знак поддержки, и добавила специально для африканца.

— Морж это вроде вашего бегемота, только морской.

— Я их уже видел, — сообщил он, — Да, те же бегемоты, только с ластами.

— Так, пьяницы, — произнес Хеймдал, взглянув на часы, — Уже почти два часа ночи, а я обещал семье, что приеду сразу после круглого стола.

— Сам ты пьяница, — вежливо ответил Орквард пожимая ему руку.

…После ухода олдермена, Турсен и Орквард все-таки, поставили новым знакомым выпивку, правда, в виде допускаемого регламентом ВМФ «ультралегкого флипа», по крепости примерно равного кефиру. Выпивка, как известно, располагает к историям.

История Намангоканера-Ке, (для друзей просто Манго).

21 год назад в Южно-Центральном Конго-Заире, в зулусском поселке Индуу, в почти нищей семье, происходящей, однако, из военной аристократии, родился 5-й по счету ребенок, здоровый мальчишка. Он получил длинное имя, которое, впрочем, все стали сокращать до удобного «Манго». Государство Конго-Заир трещало по швам и, вскоре зулусский вождь Амаба Ка Тумери, потомок Чаки Сензангакона, объявил себя инкоси (королем), а своей столицей сделал Тейжери. Именно туда пошел Манго наниматься в армию, едва ему исполнилось 14 лет. По семейной традиции, к этому возрасту он умел обращаться с ножом, ассегаем, охотничьим ружьем и штурмовой винтовкой.

В середине прошлого года, во время сражения за Линге в верховьях Замбези, Манго получил второй Серебряный Щит Зулу, и принц Озогаи, сын короля Тумери, спросил: «Намангоканера-Ке, у тебя есть мечта?». Манго ответил: «У меня есть мечта, о интуни. Хотелось бы мне попробовать себя в морском сражении. А у нас нет моря. Плохо, да». Интуни, принц, задумался, и сказал: «У нас нет моря. Но твоя мечта может сбыться в другой стране. А когда у нас будет выход к морю, я пошлю бойцов учиться у тебя».

Манго эмигрировал в Гренландию, завербовался в ВМФ и, после 50-дневных курсов военного моряка, был распределен на катер-рейдер 004 «Njord» командиром звена палубных стрелков. За время осенне-зимней кампании, Манго получил четыре знака отличия: один — за отвагу при спасательной операции на море, еще три — за грамотные действия на 8-й тресковой войне. Именно Манго принадлежала идея расстрелять из снайперских автоматов антенны радара патрульного корвета ВМФ Ирландии, который прикрывал «свои» рыболовные траулеры, вошедшие в 200-мильную экономическую акваторию Гренландии… В общем, Манго оказался хорошей находкой для флота.

История Отто Хаземана.

16 лет назад, престарелый Матиас Хаземан, жуткий зануда и успешный бизнесмен, владелец фирмы «Gelion, GmbH», (фото-сенсоры и фотоэлектрические конвертеры), женился на 25-летней домработнице Еве-Розе. Матиас хотел получить две вещи: красивую женщину для того занятия, которое ему казалось сексом, и наследника для фирмы. Ева-Роза хотела получить тоже две вещи: деньги и статус жены бизнесмена, которого часто приглашают на светские банкеты. Родившийся сын, Отто Хаземан интересовал зануду Матиаса только фактом своего существования (фирма достанется потомку, а не кому-то там!). Еве-Розе ребенок был совершенно ни к чему (обуза, отвлекавшая от того, ради чего она вышла замуж!). Но, разумеется, ради приличия и принципов, следовало устроить жизнь сына на высшем уровне. Для этого и созданы элитные закрытые школы-пансионы, куда богатые, но психически неполноценные родители могут спихнуть своих детей. Общество дальновидно позаботилось…

Как только Отто исполнилось 6 лет, Матиас и Ева-Роза, радостно передали его в руки опытных педагогов католической Школы-Пансиона «St. Jorgen», Бремен. Потянулись годы того, что называется «правильным воспитанием мальчика в строгости и верности традициям»… Никто из педагогов не произносил публично за воротами школы слово «побои», или даже «телесные наказания» (Что вы,! У нас в Германии этого давно нет!). Однако это было. Более того, именно на этом строилась вся система (Вы же не хотите, чтобы ребенок был неблагодарным, невоспитанным зверенышем? Надо применять проверенные средства — режим и… То, о чем не принято говорить вслух)… Побои применялись не сильные, и не частые. Доза была ровно такая, чтобы поддерживать обстановку постоянной подавленности и унижения, чтобы приучить воспитанников бездумно подчиняться любым, даже совершенно нелепым требованиям начальства. Общество готовило детей к взрослой жизни в свободной демократической стране…

192