День Астарты - Страница 386

386

Пепе Кебо: Ага! Теперь понятно. Кватро, а ты участвуешь в Камбузе Винсмарта?

Кватро Чинкл: Конечно! Я вписался в тему 8 февраля, в день основания Камбуза.

Пепе Кебо: И чем ты там занимаешься, если это не страшный научный секрет?

Кватро Чинкл: В основном — экспансивной математической экономикой. Это новая область науки, которая исследует наиболее общие свойства систем коллективного производства, потребления, и порождения новых поколений. Частные случаи — это муравейник, пчелиный рой, стая пеликанов, община людей или других обезьян. Все множество возможных экономических систем отображается на абстрактный класс, напоминающий обобщенные уравнения нелинейной химической термодинамики. Подобная модель позволяет строить прогноз изменения структуры той или иной экономики. Это важно: до сих пор экономическая прогностика работала только с изменениями параметров объекта, при условии неизменности его структуры. Она, например, могла прогнозировать развитие экономики некого племени первобытных охотников и собирателей только до момента, когда те изобрели земледелие. Метод прогнозирования предполагал, что ничего принципиально нового в экономической структуре не появляется. С этим связан тотальный крах «прогнозов миллениума», сделанных неплохими, в общем, экономистами в 2000-м году на 10 и 25 лет.

Пепе Кебо: А если я скажу, что ты занимаешься экономическими прогнозами в нашу веселую эпоху технологической сингулярности, то это будет верно, или нет?

Кватро Чинкл: Отчасти верно, но следует подчеркнуть, что модели ЭМ-экономики выходят далеко за пределы того, что мы привыкли называть словом «экономика».

Пепе Кебо: Хэй, Кватро! Ты говоришь загадками.

Кватро Чинкл: ОК. Поясню на примере. Рассмотрим не очень далекое будущее, лет примерно через двести, в довольно вероятном варианте «субсветовой конкисты». Я намеренно пользуюсь популярным термином из научной фантастики. Итак: люди расселились по звездным системам в радиусе сорок световых лет, применяя только технологии движения, которые известны сейчас. Никаких прыжков через дыры в пространстве. Сигналы мы передаем со скоростью света, а летаем медленнее света. Смотрим: что у нас получилась? Сотня быстрорастущих колоний, которые могут обеспечить себя всем необходимым для жизни, но для каждой колонии что-то из материалов окажется в колоссальном избытке, а что-то — в дефиците. Так возникает интерес к межзвездному товарообмену. Но даже самая простая транзакция, когда на запрос сразу отвечают отправкой товара, займет десятки лет. Что делать, Пепе?

Пепе Кебо (чешет в затылке): Фиг знает. По-любому, будут как-то выкручиваться.

Кватро Чинкл: Ответ, по существу, верный. Так вот, ЭМ-экономика, в частности описывает системы с таким запаздыванием, и предлагает рациональные модели построения товарных транзакций и человеческих миграций в таких системах.

Пепе Кебо: Классно! А про это где-нибудь написано?

Кватро Чинкл: Могу предложить мою книжку: «Стратегия межзвездных улиток. Потребительская и трудовая мотивация в экономике без навязчивого голода».

Пепе Кебо: Про улиток понятно. А что значит вторая фраза?

Кватро Чинкл: Вот это самое забавное. Ты не задумывалась о том, что экономика в классических развитых и развивающихся странах построена на голоде. Голод — это основной мотив. В беднейших развивающихся странах это действительно нехватка товаров первой необходимости, включая пищу. А в развитых странах такого голода давным-давно нет, приходится придумывать его суррогат. Чтобы система работала, экономически-активный субъект должен воспринимать потребность, например, в автомобиле нового выпуска, как голод. Он купил автомобиль, но через два года — проголодался. Старый автомобиль уже условно переварен. Надо покупать новый. Индустриальная цивилизация тащит мотив голода из древних рабовладельческих империй. Социалисты прошлого века написали этот мотив в виде лозунга: «Кто не работает — тот не ест». Оффи-социалисты были простые ребята: открыто делали с подданными то, что на условном западе практикуется в завуалированной форме.

Пепе Кебо: А какой мотив у нас в Океании?

Кватро Чинкл: Транспортно-коммуникационный голод. Когда маленькие группы хабитантов разделены расстояниями в сотни миль, потребность в эффективных инструментах дальней коммуникации и в скоростном индивидуальном транспорте оказывается более, чем достаточной, чтобы двигать материальный прогресс.

Пепе Кебо: Тоже голод… Ты думаешь, более симпатичный мотив невозможен?

Кватро Чинкл (улыбается): Вот прочтешь мою книжку — тогда узнаешь.

Пепе Кебо: Ну, ты хитрый! Я тогда тоже буду подкалывать. Скажи, правда, что ты живешь одновременно в дюжине студенческих кампусов, а своим домом тебе лень заниматься? Это мне Лэсси сказала.

Кватро Чинкл: Лэсси — засранка. Я ей надеру уши. Если получится. За 5 лет работы в коммандос, она стала такая здоровая лошадь… Ладно, отвечаю на вопрос. По жизни получилось так, что после окончания колледжа, я прыгал с места на место, нигде не задерживаясь больше, чем на месяц. Какой тут, к селедкам в зубы, дом? Но я твердо обещал маме, что к 30 годам где-то выпаду в осадок, а я парень честный.

Пепе Кебо: Так тебе, типа, уже 29.

Кватро Чинкл: Так я, типа, почти выпал. Мне как раз подвернулась тема на первой родине, на Киритимати. Hamani te Paoro. Я в середине февраля взял там участок на полуострове Сесилеле, немного восточнее Польши. Там только пара раздолбанных капониров и бетонный пирс, но место симпатичное. Я уже заказал недорогой дом с установкой и нанял через местную социальную службу менеджера домохозяйства, папуаса, судя по фамилии. Сарвак… Нет, Вевак… Или Анвак… Вспомнил! Новак!

386